ят
ПНШЕШЯіЪ.
шшшт ѣж шши шиш
№39.
С.-Петербургъ, Суббота, 30-го іюня 1907 года.
№ 39.
ПРОДОЛЖАЕТСЯ ПОДПИСКА
НА ЕЖЕНЕДЕЛЬНОЕ ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ИЗДАНІЕ
„ЦДІОВІУЩЪ".
Что такое Плювіумъ—узнаютъ лишь гг. подисчш въ ковцѣ года.
Годт» „Плювіума" начинается еъ 1-го Октября 1906 г.
ІЯР" Всякій новый подписчикъ получитъ всѣ вышедшіе нумера журнала съ перваго. ""^Ц
УСЛОВІЯ ПОДПИСКИ:
НА ГОДЪ        От.      на пол-   <  _      сп ,.      на 4    <  _      на 1    1С   »»     за границу    я  —
съ дост. и Перес.   3 р.      года      1 р.   50 К.    мѣс.    1 Р>   *ѣс.    25 К.     на  годъ      4 р.
Подписка принимается: 4-я рота Измайловскаго полка, домъ Ла 6, и въ
книжныхъ магазинахъ «Новаго Времени».
Иногородные благоволятъ высылать деньги по адресу: С.-Петербургъ, 4-я рота Измайловскаго полка, домъ № 6, Влад. Ыакс. Бреверну.
СНПХОКЪ СЪ НАТУРІ
й life \yL
p еш '#-.
— Вотъ ты говорилъ, «л» въ Лѣтнемъ саду летали птенцы Петровы, -
это Петра Великаго птенцы?
— Да.
— А въ Таврическомъ?
— Тамъ птенцы Петра Малаго.
— Это кто-же Петръ Малый?—
— Столыпинъ, душечка.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ, 30-го іюня 1907 г.
Три дня тому назадъ тихо прошло
Полтавская годовщина, мало кому на-
помнивъ, что еще два года,—и насту-
паетъ двухсотлѣтіе великаго событія.
Думаетъ-ли кто нибудь о томъ, чтобы
въ 1909 г. Россия достойнымъ образомъ
помянула этотъ моментъ своей жизни?..
'•этого мы не знаемъ. Какъ бы то ни
было, мы-то все же вслушиваемся въ
могучіе раскаты звуковъ, долетающіе
до насъ изъ эпохи начала XVIII вѣка, и
пристально вглядываемся въ портретъ
вѣнценоснаго командира, который вдви-
нулъ въ русскую жизнь с Петровское начало».
Что такое «Петровское начало»?
Есть у насъ люди, которые въ тече-
нін, олицетворяемомъ личностью Петра,
хотятъ вндѣть какую-то цѣльную самостоятельную идеологію, явившуюся на
смѣну всему, на чемъ стояла и чѣмъ
жила московская Русь. Одни—это хвалили. Другіе—порицали. А современные
упадочники сварганиваютъ цѣлые ро-
разныхъ другъ другу протнворѣчащихъ
обличій и представляетъ какое-то таинственно-загадочное сліяніе «добра» и
«зла» въ одинъ «синтезъ» и пр.
Въ эти разговоры мы углубляться не
будемъ. Подобно многимъ другимъ раз-
говорамъ, ведущимся въ думахъ, каби-
нетахъ и т. д., — они воскрешаютъ въ
нашей памяти, напр., послѣдніе годы
Византійскаго общества, когда люди
утратили ясную вѣру и, занимаясь спорами о догматахъ, прекратили реальную работу.
Будемъ надѣяться, что насъ минуетъ
участь Царьграда, который подъ шумъ
всѣхъ разговоровъ былъ взятъ неспо-
рившими другъ съ другомъ турками...
Будемъ уповать, что русскіе люди вновь
найдутъ свою государственную вѣру...—
Тогда они не станутъ рисовать Петра въ
десяти лицахъ. Тогда они признаютл»,что
никакой самостоятельной цѣльной идеологи! въ Петровскомъ теченіи не было.
Просто Москвѣ въ ея историческомъ
движеніи къ морю понадобилась хорошая армія, корабли, чугунъ для
пушекъ, пути сообщенія, сукна для
аммуниціи и тѣ условія, при которыхъ государство можетъ нмѣть въ
евоемъ распоряженіи хорошихъ нави-
гаторовъ, искусныхъ канонировъ, людей, знающихъ фортпфикацію, языки и
пр. Все это было Россіи необходимо.Иные
думаютъ, что всего отого можно было
добиться другими способами, болѣе мягкими: но надо думать, что эти проекты
при Петрѣ не годились: Петръ добылъ
все необходимое такъ, какъ умѣлъ. Добылъ,— а это и требовалось доказать.
Петровскіе птенцы спорщиками не
были. Изъ Москвы они вынесли свой
краткій символъ вѣры, повинуясь ко-
тороыу и Петръ искренне склонялъ свою
могучую голову передъ тщедушнымъ,
кроткимъ Митрофаніемъ Воронежский».
Даже нашъ вѣчный опонентъ, г. Милюковъ, любящій искать въ Петровскомъ
дѣлѣ «оффиціальную побѣду», одержанную «критическими элементами» надъ
московской жизнью, не отрицаетъ за
Татищевыми, за Яковами Долгорукими
и пр. цельности натуры, при которой
все существенное изъ дѣдовскихъ вѣ-
рованій уживалось съ знаніямн, прі-
обрѣтенныіш у«галанцевъ» и шведовъ...
А если ихъ внуки стали въ приклад-
номъ творчествѣ искать самостоятельной ндеологіи,—такъ тутъ ужъ петровские птенцы не при чемъ. Петровскіе
птенцы не спорили. Когда іезуиты заводили разговоръ о подчиненіи церкви
папѣ,—птенцы пользовались случаемъ,
чтобы добыть изъ Рима что либо полезное для Россіи,—а добывъ все нужное, вѣжливо заявляли, что такое под-
чиненіе совсѣмъ не подходить. Когда
голландскіе Евреи намекали на желательность допущенія Іудеевъ въ Россію,
птенцы съ соболѣзнованіемъ замѣчали.
что Іудеевъ въ Россіи всякій обманетъ,
а потому лучше ѵжъ имъ не въѣзжать...
Петровскимъ птенцамъ недосугъ было
спорить: они дѣлали дѣло... И если
когда нибудь русскіе люди вновь найдутъ. какъ мы сказали, свою государственную вѣру,—тогда всѣ работники
на всѣхъ поприщахъ,—учителя, врачи,
инженеры и пр. и пр.—сплотятся въ
союзы, объединенные одною идеей, одною цѣлью, — основательно учиться и
честно исполнять въ области реальнаго дѣла свой долгь передъ роди-
диной... это и есть Петровское начало.
Тогда мысленно услышать русскіе работники зычный голосъ Царя-Работника: «Я съ великою радостію нынѣ вижу,
что потомки дѣянія мои уразумѣли»!..
Ночной   ШѴЛІЪ.
— «Что за шелестъ? что за шорохъ?»-
— «Другъ мой! Это, вѣроятно,
Представлен ій ѣдетъ ворохъ
Изъ парламента обратно...
jla. улицѣ.
— Вы слышали? — Столыпинъ уходить
хочетъ...
— Да неужели серьезно?
Самымъ серьезнымъ образомъ...
— Какъ же такъ?
— Конституцией!
— Что?
— Ну да, г. Столыпинъ хочетъ «уходить» Россію конституцией во что бы то
ни стало...
ш
\\\