б о#с як ъ
Ктоія?!?!
Я босякъ, хулиганъ,—
Молодецъ, удалецъ,—-
Не министръ, не бюрократъ я,
Не буржуй и не подлецъ!
Эхъ-ма! Поди прочь,
Поди прочь, берегись,—
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
У меня въ карманахъ пусто,
Въ головѣ моей свиститъ,—
Но зато меня и Витте
Въ кабинетъ не пригласитъ!
Эхъ-ма! Поди прочь,
Поди прочь, берегись,—
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
Мой костюмъ: въ дырахъ лохмотья,—
Тѣло голое сквозить...
Но предъ властью по-лакейски
Мой языкъ не егозитъ!
Эхъ-ма! Поди Прочь,
Поди прочь, берегись,—
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
Лѣтомъ въ паркѣ, зиму въ баркѣ,—
Я живу чертъ знаетъ какъ...^
Но правительству налоговъ
Я платилъ-ли хоть пятакъ?
Эхъ-ма! Поди прочь,
Поди прочь, берегись,—
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
И моя милашка Машка
Ту-же линію все гнетъ,—
Не продастъ и не измѣнитъ,
Кому нужно—подмигнетъ!
Эхъ-ма! Поди прочь,
Поди прочь, берегись,—
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
Убѣжденій не мѣняю,
Я всегда держался тѣхъ,
Что съ буржуя, бюрократа
Снять все лишнее не грѣхъ.
Эхъ-ма! Поди прочь,
Поди прочь, берегись, —
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
Для меня вездѣ свобода,—
И не пять, а сто свободъ
Босяку свободолюбцу
Въ поясъ кланяйся народъ!
Эхъ-ма! Поди прочь,
Поди прочь,  берегись,—
Темной ночкой, въ одиночку,
Мнѣ, смотри, не попадись!
Степанъ Митрофанычъ Кувалда.
ии ш чшвды шш, да ю и
Сущу поздѣ въ день той, во едину отъ суб-
ботъ, многое множество народа снидошася въ
храмину, зѣло пространную, Соборищемъ Бо-
лярскимъ нарицаемую. Бяху же ту нѣцыи отъ
заключевникъ, иже суть редактори, къ татемъ
и разбойникамъ сопричтенные, и борзописцы,—
глаголемые юрналисти, и празднословцы, адвоката рекомые, паче же всѣхъ книжницы и празд-
наго шатанія человѣцы. И бысть шумъ и гал-
дѣніе веліе, толкъ же не бысть, зане не у явися
архитриклинъ *) сонмища.
Бѣ же ту мужъ нѣкій, въ книзехъ хытръ,
главой плѣшивъ, разумомъ остръ, плинѳодѣла-
тель изряденъ **). И рекоша вси людіе согласно*
„Плинѳодѣлатель сей да будетъ намъ архитриклинъ!" И бысть тако.
И сѣдѣ архитриклинъ на мѣстѣ лобнѣ, еже
бесерменски глаголется „эстрада", и, вземъ нѣ-
кій малый кампанецъ, у дари во вся тяжкая...
и бысть пря ***) въ нихъ.
И начаху возлѣзати на амвонъ ****) борзописцы и празднословцы, и книжницы и празд-
наго шатанія человѣцы,—и празднословяху, и
козлогласоваху, и покиваху главами, и помаваху
рукама, и помизаху очима, и ина многая неподобная дѣяху... И бысть вопль многъ, и козло-
гласованіе, и гортанобѣсіе, и чревонеистовство...
толкъ же не бысть.
И воста единъ отъ сонмища, мужъ ветхъ
денми, духомъ же бодръ, гласомъ зыченъ, отъ
старѣйшинъ града, ему же имя Александръ,
глаголемый Новый, и возмутися духомъ, и рече:
„О, несмысленная сердца! Доколѣ еще глаголати
имате неподобная!? Хощете бо разумъ всаждати
во главы,—а гдѣ суть? Мнители заутра невреж-
дени носити оныя на выяхъ вашихъ? Не вси
ли подъ единою нагайкою ходимъ? и не вси
ли единымъ жандармскимъ произволеніемъ держимся!.. Возопимъ убо, да не будетъ смерто-
убійство!.." И возопиша вси, и восплескаху рукама.
Еще же ему глаголющу, изъ мѣста темнаго
и нарочито потаеннаго, излѣзѣ мужъ нѣкій,
зракомъ гугнивъ, одеждей свѣтлъ, дѣлы неи-
стовъ, во артикулѣхъ непотребнѣ нарицаемый
„хватальный", и возопи гласомъ веліимъ, и
рече: „Тецыте абіе во своя си кождо! аще-ли
же ни, покажу вамъ „Кузькину мать": реку
бо слугамъ своимъ,—и заушатъ вы, и воспису-
ютъ нагайками чресла ваша, и возложатъ руцѣ
свои на выи ваша, и во узилища ввергнутъ
вы!.."'
И абіе разыдошася...
репортеръ и. д. пс. Варсонофій Вонмигласооь.
*) Архитриклинъ—глаголется предсѣдатѳль.
**) Плинѳа же кирпичъ есть.
***) Пря сирѣчь словопреніе нарочитое.
****) сіе есть такожде мѣсто лобное, эстрада бесерманская.